В статье «Рынок голубики в Украине: рай для потребителя и головная боль для производителя» директор по развитию ООО «Никдария» говорит, что «инвестирование в новые поля площадью менее 50 гектаров вообще становится дискуссионным». Это может быть верно с точки зрения производства достаточного для рынка количества продукции, но встает вопрос, кто будет убирать урожай? Дело даже не только в том, что «выигрывать конкуренцию за счет дешевой рабочей силы с каждым годом становится труднее потому, что с открытием европейского рынка труда трудовые ресурсы свободно и упорно переходят туда, где лучше платят». Дело в том, что самих трудовых ресурсов с каждым годом становится все меньше. Это общемировая проблема. В последние годы, все чаще сообщается, что в той или иной стране часть урожая овощей и ягод остается неубранной из-за недостатка рабочих рук. Обычно это объясняют миграционной политикой той или иной страны (например, Англия после Брексита), но дело не только в этом. В обществе становится все меньше людей, готовых заниматься физическим трудом, это особенно относится к молодежи.
Сезонный характер работ
В плодоовощной отрасли потребность в рабочих руках носит сезонный характер, их требуется много в период высадки рассады и саженцев и в период уборки урожая. Но каждый человек нуждается в постоянном источнике дохода, ему нужно содержать семью и оплачивать счета независимо от времени года. И даже гастарбайтеры из пока менее экономически развитых стран при первой возможности предпочитают сельскому хозяйству работу в промышленности, торговле или на транспорте, где тоже не хватает работников.
Что же делать производителям овощей и фруктов?
В настоящее время все идет к тому, что со временем (относительно скоро) величина новых посадок или строящихся теплиц будет определяться не столько доступностью инвестиций, пригодной земли и воды для полива, сколько возможностью обеспечить доступное количество людей работой в течение круглого года за конкурентоспособную зарплату и при этом производить конкурентоспособную продукцию. Легко сказать! С ростом урожайности и вступлением в плодоношение новых садов увеличивается предложение продукции на рынке, в результате цены падают, а затраты на все ресурсы продолжают расти.
Исторический опыт
В девятнадцатом веке эта проблема традиционно решалась высокой рождаемостью в крестьянских семьях (в Нидерландах и сейчас 3–4 ребенка в семье это норма). С 5–6 лет до 15-16 (женились и замуж выходили тогда довольно рано) дети работали за еду и крышу над головой, да и продолжительность жизни тогда была ниже, но в наши дни детский труд разрешен далеко не везде, да и не все работодатели готовы предлагать работу подросткам старшего возраста хотя бы в каникулы. Да и подростки, как и студенты зачастую не горят энтузиазмом. Некоторое время трудовым резервом, согласным на временную работу, были пенсионеры «младшего возраста», но с повышением пенсионного возраста практически во всех странах Евросоюза, таких людей становится все меньше.
Значит – механизация?
Да, конечно. Если 40 лет назад на уборке моркови в колхозах и совхозах в каждом хозяйстве работали сотни городских школьников, студентов и рабочих предприятий (надо сказать, что работали плохо, да иного трудно и ожидать), то уже лет десять в одном из крупнейших морковных хозяйств Латвии 9-10 тыс. тонн моркови в год выращивают один агроном и 4-5 механизаторов и еще около 20 человек в течение почти всего года превращают морковь в товарный продукт. То же самое можно сказать и обо всех производителях моркови не только в Балтии, но и во всех странах Европы и не только. Комбайновая уборка применяется при уборке картофеля, столовой свеклы, порея, брюссельской капусты, постепенно начинает применяться при уборке кочанной капусты для зимнего хранения (на уборке капусты для квашения и иной переработки комбайны применяются уже больше 20 лет). Существуют комбайны для уборки черной смородины и голубики. Но это при сплошной уборке урожая.
Факторы, влияющие на внедрение роботов
Как только дело доходит до выборочной уборки, например, цветной капусты, брокколи, не говоря уже о землянике и малине, требуются автоматические, роботизированные машины. Они уже появляются на рынке, но их применение осложняется рядом факторов.
— Во-первых, это цена. Она исчисляется сотнями тысяч евро и зачастую за каждую дополнительную опцию требуется дополнительная плата. Несколько лет назад фирма Cerescon вывела на рынок комбайн для уборки белой спаржи. Уборка спаржи очень трудоемка, ее требуется убирать ежедневно, но урожайность относительно низка и сам период уборки всего 4-5 недель. Казалось бы, спрос на такие комбайны должен быть достаточно высок, однако весной этого года фирма объявила себя банкротом, хотя пара десятков машин уже работают в разных хозяйствах.
— Во-вторых, применение роботов снижает площадь сельхозугодий. А свободной земли практически уже не осталось, во всяком случае, в развитых странах. Роботы громоздки, они требуют более широкой разворотной полосы, чем тракторы. Казалось бы, мелочь, но нет. Поскольку комбайновая уборка зерновых появилась уже более полувека назад, то к настоящему времени большая часть ровных полей занята зерновыми. Под овощи и плодовые сады зачастую (не всегда и не везде) остаются поля со сложным рельефом или небольшие ровные поля, на которых каждый метр имеет значение.
Роботы напичканы сложной электроникой, поэтому их нельзя держать под открытым небом, чтобы дожди, туманы и снег ее не повредили. Да и воровство по-прежнему актуально, тракторы с GPS крадут не только в Восточной Европе, но и в Нидерландах, и в Германии. Что уж говорить о роботизированной технике. Значит, нужны гаражи для дорогой и громоздкой техники, а это опять-таки требует большой площади. Кстати, в современных тепличных хозяйствах, где автоматизация применяется больше всего при сортировке и фасовке продукции, помещения для размещения автоматических линий становятся все больше и их площадь сопоставима с площадью самих теплиц (10-15% площади всех строений).
— Производительность труда роботов значительно ниже производительности труда людей. Обычно создатели роботов предлагают компенсировать этот недостаток круглосуточной работой, но это не так просто. Роботы нуждаются в присмотре хотя бы для того, чтобы заменить аккумуляторы или перевести на новый участок работы. Кроме того, их надо сторожить от воров.
— Как всякая машина, роботы будут ломаться, но чем сложнее техника, тем труднее ее починить. В крупных странах с большим рынком роботов хотя бы одной фирмы-производителя, несомненно, будут работать сервисные службы. В свою очередь, в маленьких странах дожидаться визита специалиста для проведения диагностика, а затем доставки необходимой детали придется от нескольких дней до нескольких недель. Что за это время произойдет с растениями и урожаем?
Применение роботов желательно планировать еще до закладки насаждений.
Не всякий сорт пригоден для машинной уборки, это связано и со сроками созревания, и с интенсивностью окраски плодов (оптическая камера должна отличать плод или ягоду от листвы и зрелый плод от недостаточно зрелого), и с плотностью мякоти, и с прочностью кожицы. А пригодный для роботизированной уборки сорт должен быть еще и востребован на рынке.
Как уже говорилось, роботы громоздки. Возможно, со временем они станут более компактны, но это со временем. Сейчас планируя машинную уборку, следует учитывать размеры робота или комбайна, который будет убирать урожай, и размеры растений в период уборки. Это важно, иначе может оказаться, что насаждения десятками гектаров надо пересаживать.
Это же относится и к применению роботов в теплицах, но там в настоящее время создатели роботов согласуют их размеры со стандартными расстояниями между рядами растений.
Тем не менее, все идет к тому, что спустя десять-двадцать лет величина хозяйств в плодоовощной отрасли будет зависеть от того, сколько человек можно обеспечить работой в течение круглого года и сколько и каких роботов владелец хозяйства сможет себе позволить.
