Как уже сообщали эксперты EastFruit, плодоовощной бизнес Узбекистана в мае 2024 года получил неожиданный удар в виде минимальных экспортных цен на продукцию, что резко ухудшило условия и возможности для экспортных поставок овощей и фруктов. И мы уже можем констатировать, что негативные последствия от подобного решения не заставили себя долго ждать. За первый месяц действия минимальных экспортных цен уже несут убытки и экспортёры овощей и фруктов, и фермеры, их выращивающие, и бюджет страны, вероятно, недополучает валютную выручку. Всё это происходит на фоне стагнации плодоовощного экспорта и крайне сложной ситуации в отдельных его крупных сегментах, таких, например, как тепличный бизнес, который Узбекистан постепенно теряет в конкуренции с Туркменистаном.
В этом материале EastFruit приводит конкретные примеры негативного влияния механизма минимальных экспортных цен на овощи и фрукты на участников плодоовощного бизнеса Узбекистана.
Напомним, что в начале мая 2024 года в Узбекистане были введены рекомендуемые цены при экспорте плодоовощной продукции. Тогда экспортёрам разрешили осуществлять поставки овощей и фруктов за рубеж по ценам не ниже, чем на 20% от рекомендованных цен. Однако, постановлением Кабинета Министров от 11 мая 2024 года, рекомендуемые цены был заменены на минимально допустимые. При этом никто не подумал о том, что цены на овощи и фрукты колеблются существенно, как по странам, так и по категориям качества – иногда в 10 и более раз! Никто также не озаботился тем, что цены на плодоовощную продукцию, особенно раннюю, на которой специализируется Узбекистан, часто изменяются за день в 2 и более раза, поэтому установление минимальных цен раз в неделю изначально выглядело мертворождённой идеей.
По словам, руководителя экспортной компании ООО Musaevs Exim Нодирбека Мусаева, подобная мера контроля экспортных цен и механизм её осуществления породили ряд проблем, с которыми сталкиваются узбекские экспортёры в разгар сезона отгрузок свежих овощей и фруктов из Узбекистана.
«Минимально допустимые экспортные цены на плодоовощную продукцию пересматриваются и устанавливаются один раз в неделю. После установления цен, их официального применения приходится ожидать еще два дня. Но в сезон экспорта свежих овощей и фруктов рынок намного динамичнее, т.е. цены на внутреннем рынке могут меняться каждый день. Особенно в активной фазе сбора урожая тех или иных видов фруктов и поступлением на рынок всё большего объема продукции, оптовые цены на них могут падать изо дня в день. Налицо совершенно негибкий механизм установления минимально допустимых экспортных цен, который в свою очередь порождает ряд проблем для узбекских экспортёров», — поясняет Нодирбек Мусаев.
«Вот пример из реальной практики экспорта узбекской плодоовощной продукции после введения минимально допустимых цен на них. В начале июня 2024 года, в разгар нынешнего сезона отгрузок свежего абрикоса из Узбекистана, наша компания экспортировала данный товар в беларусь. Партия этой продукции объемом около 20 тонн простояла на посту ВЭД целых два дня в ожидании установления новых минимально допустимых экспортных цен на плодоовощную продукцию. Закупочные цены на абрикос, стартовавшие в конце мая с 1 доллара, в течение недели снизились почти вдвое, а минимально допустимая цена осталась без изменений на уровне $1,2. При работе с торговыми сетями, у поставщика нет возможности заново согласовать цены, даже с оговоркой на вычет добавленной цены за счет рекламаций, в связи с этим приходится дожидаться момента, когда вступят в силу приемлемые для экспорта цены” – рассказывает г-н Мусаев.
От себя добавим, что для таких товаров как абрикос – каждый лишний час простоя может стать губительным с точки зрения потери качества, что может привести к полной потере всей партии продукции, не говоря уже о дополнительных затратах на простой транспорта в днях.
По словам г-на Мусаева, аналогичная ситуация возникает у многих экспортёров, в том числе при отгрузках лука репчатого и белокочанной капусты, являющихся одними из крупнейших экспортных позиций Узбекистана в сегменте свежих овощей.
«В текущем году закупочные цены на раннюю капусту и лук в Узбекистане опустились до рекордно низких показателей. Фермеры из южных и центральных регионов понесли огромные убытки. Одной из причин подобной ситуации участники рынка считают вступление в силу ограничений по минимальным ценам. Традиционно большая часть ранних овощей закупается торговцами на крупных плодоовощных рынках стран СНГ. Так, пока узбекские экспортёры теряют время в ожидании очередного пересмотра минимальных экспортных цен и несут расходы на простоях автомашин на границе, из южных регионов Казахстана активно осуществляются отгрузки лука репчатого на российский рынок, являющийся основным для узбекских поставщиков. У экспортёров Казахстана появилась очень хорошая возможность расширить свою долю на российском рынке из-за вышеуказанных проблем поставки на этот рынок узбекской продукции», – отмечает Нодирбек Мусаев.
Аналитики EastFruit неоднократно обращали внимание на «окна возможностей» при экспорте ряда видов узбекской свежей плодоовощной продукции. Благодаря географическому расположению и климатическим условиям, Узбекистан может выйти на основные рынки той или иной продукцией на несколько недель раньше, чем другие страны-поставщики этой же продукции и/или значительно раньше появления на внутреннем рынке той же продукции со стороны местных поставщиков страны-импортёра. При отсутствии погодных аномалий в Узбекистане «окна возможностей» – это периоды наращивания объёмов экспорта узбекскими поставщиками свежих овощей и фруктов, в частности, это касается лука репчатого. По мнению экспертов EastFruit, данные меры по регулированию экспортных цен плодоовощной продукции и существующий негибкий механизм её реализации совершенно не способствуют наращиванию объёмов экспорта в эти периоды, а наоборот, могуть стать отрицательным фактором в этом процессе.
Да здравствуют «кривые» схемы экспорта?
В преамбуле постановления Кабинета Министров, в соответствии с которым были введены меры по регулированию экспортных цен изначально для кожевенно-обувных, электротехнических и текстильных изделий, затем были распространены также на плодоовощную продукцию, говорится:
«С целью предотвращения случаев необоснованного занижения экспортных цен кожевенно-обувных, электротехнических и текстильных изделий, обеспечения контроля своевременного поступления валютных средств и наиболее полном размере, а также сокращения доли теневой экономики в этих сферах деятельности, Кабинет Министров постановляет: …»
Иначе говоря, основной целью установления минимальных экспортных цен является борьба с сокрытием компаниями-экспортёрами выручки (доходов) от экспорта. Отправной точкой является то, что экспортёры пытаются скрыть доходы от экспорта, декларируя низкие цены на продукцию, поэтому возникает необходимость установления минимальных экспортных цен.
Однако, что с точки зрения роста доходов (выручки) от экспорта и более качественного валютного контроля, подобная мера является неэффективной. Обойти минимальные цены с помощью современных финансовых инструментов для крупных компаний не представляет никакого труда, а вот база для налогообложения в результате может уменьшиться.
Более того, поскольку подобные меры, прежде всего, бьют по небольшим экспортёрам, у которых сужаются возможности реализации продукции, они могут прибегнуть так называемым «кривым» схемам при экспорте товаров, когда реальные цены поставки ниже установленных минимальных цен. Например, заключая экспортный контракт на поставку товаров по установленным минимальным ценам, они могут заключить другой «параллельный» контракт для возвращения суммы, превышающий реальную суммы поставки, либо «выстраивать» иную цепочку возврата этих сумм от импортёра. В свою очередь, это приведёт к увеличению издержек экспортёра, что автоматически означает рост себестоимости экспортируемой продукции.
Парадокс состоит в том, что решение, призванное сократить долю теневой экономики в этих отраслях, вкупе с негибким механизмом его реализации может подтолкнуть экспортёров применить так называемые «кривые» схемы, тем самым способствуя увеличению доли теневой экономики, отмечают эксперты EastFruit.
«Вполне понятно желание правительства добиться прозрачности процесса экспорта и связанные с ним взаиморасчёты. Однако также необходимо понимать сегодняшние реалии рынков, куда в основном экспортируется узбекская плодоовощная продукция. Эти реалии таковы, что около 60% экспортируемых из Узбекистана овощей и фруктов реализуется на оптовых рынках стран-импортёров. На этих же рынках узбекская продукция конкурирует с товарами из Турции, Ирана, Азербайджана и других стран, где отсутствует регулирование минимальных экспортных цен на плодоовощную продукцию. Попытка устанавливать минимальные экспортные на узбекскую продукцию приводит к ухудшению условий для экспортёров и тем самым ведет к снижению конкурентоспособности узбекской продукции на основных рынках сбыта. На мой взгляд, нужно ставить вопрос иначе: что важнее – добиться прозрачности экспорта путём регулирования экспортных цен, что приводит к снижению конкурентоспособности узбекской продукции на внешних рынках, или же не устанавливая минимальные цены больше экспортировать, что в свою очередь способствует увеличению производства плодоовощной продукции? Это вовсе не означает, что не нужно принимать меры по повышению прозрачности экспорта и обеспечения контроля своевременного и наиболее полном размере поступления валютных средств из-за рубежа. Вероятно, эти меры должны быть, но не путём регулирования экспортных цен», – заключил Нодирбек Мусаев.
Подобные истории можно услышать от всех компаний, которые активно занимаются экспортом фруктов и овощей из Узбекистана. Получается, что минимальные цены дали эффект прямо противоположный декларируемому – привели к потерям выручки во всех сегментах плодоовощного бизнеса, создав все условия для устойчивого снижения экспортной выручки от экспорта овощей и фруктов.
