Представители Всемирного банка, Минсельхоза Республики Узбекистан и бизнесмены-аграрии обсудили детали и риски грядущей реформы сельского хозяйства, а также возможности, которые она создаст для развития отрасли.
Проект стратегии развития сельского хозяйства Узбекистана до 2030 года уже прошёл общественное обсуждение, и в скором времени ожидается его утверждение. По информации Gazeta.uz, документ содержит ряд предложений, которые могут привести к кардинальной трансформации ключевой отрасли страны. Что нужно, чтобы повысить производительность сельского хозяйства и создать здесь новые устойчивые рабочие места? Этот вопрос обсудили на встрече с общественностью специалист Министерства сельского хозяйства Мансуржон Расулев, ведущий экономист по вопросам сельского хозяйства представительства Всемирного банка (ВБ) в Узбекистане Сергий Зоря и соучредитель и руководитель агрофирмы Mevali Group Мансур Рахимов.
Дореформенная ситуация
В сельском хозяйстве Узбекистана сегодня заняты 3,6 миллиона человек. Вклад сектора в валовой внутренний продукт составляет 32%. Продажи агропродукции за рубеж приносят стране до 25% всей экспортной выручки. Благосостояние более 16 миллионов человек, проживающих в сельской местности, а также наличие качественных продуктов питания на рынке и их стоимость, зависят от продуктивности данной отрасли.
При эффективной государственной политике в сельском хозяйстве плодоовощеводство и пищевая промышленность могут стать одними из драйверов экономического роста. ВБ называет их среди отраслей национальной экономики с большим потенциалом для роста и создания новых рабочих мест, наравне с туризмом, текстильной, химической и газохимической промышленностью.
В 2018 году около 70% пахотных земель в Узбекистане использовалось для производства хлопка и пшеницы. По оценкам ВБ, сокращение площадей хлопка и пшеницы до 50% посевных площадей приведет к увеличению валовой продукции сельского хозяйства на 51%, занятость в сельском хозяйстве вырастет на 16%, а экономия воды — на 11%.
«Одна из очень немногих стран»
Узбекистан — одна из очень немногих стран мира, где всё ещё действует система госзаказа на производство агропродукции в агросекторе, отметил в своем выступлении Сергий Зоря. Ни одно государство, которое ставило своей целью перейти к рыночным отношениям, не имеет системы госзаказа в той форме, какая сегодня существует в Узбекистане.
«Для роста продуктивности сельского хозяйства ключевым условием является свобода выбора производства продукции и отсутствие системы госзаказа. В ряде стран мира мы наблюдали, как отмена госзаказа на определенную агропродукцию приводила к экономическому буму в сельском хозяйстве. Этот „резерв“ можно использовать для огромного толчка к экономическому росту», — подчеркнул эксперт ВБ.
Замначальника управления Минсельхоза Мансуржон Расулев сообщил, что в результате поэтапных шагов отмена госзаказа на агропродукцию, включая хлопчатник и пшеницу, а также достижение свободного размещения всех сельхозкультур запланирована на 2023 год «Мы полагаем, что правительство примет такое решение даже ранее этого срока», — сообщил он.
Что ещё необходимо для роста продуктивности
Помимо устранения системы госзаказа, для роста продуктивности сельского хозяйства потребуются качественные исследования в аграрной отрасли, на которые должны быть выделены достаточные государственные средства. Мексика, Бразилия, Вьетнам, Китай — страны со средними доходами, достигшие успеха в развитии отрасли, в среднем тратят бюджет в размере 1,5% сельскохозяйственного ВВП на развитие аграрной науки. В Узбекистане эти затраты в настоящее время составляют всего 0,02% соответствующей части ВВП, отметил Сергий Зоря.
Необходимы значительные инвестиции в информационно-консультационные службы для фермеров, создание агрокластеров, развитие продуктивного партнерства между фермерами и агробизнесом, а также современная инфраструктура (сельские дороги, агрологистика, «гибкая» система орошения и т. д.).
Важно создавать качественные и устойчивые рабочие места в сельском хозяйстве, продолжил специалист ВБ. По понятным причинам сельское хозяйство имеет сезонный характер, но нужно стремиться к созданию постоянных, продуктивных рабочих мест в различных секторах сельского хозяйства, так как именно такого рода рабочие места помогают покончить с бедностью в сельской местности.
Развивающимся странам необходимо увеличить использование сельскохозяйственных инноваций и технологий, чтобы повысить благосостояние, удовлетворить растущий спрос на продукты питания и справиться с неблагоприятными последствиями изменения климата, говорится в новом докладе ВБ, посвящённом повышению продуктивности сельского хозяйства. Данное утверждение также справедливо и в отношении Узбекистана, отметил Сергий Зоря.
Сбалансированное размещение = новые рабочие места
Сергий Зоря представил результаты исследования ВБ в Ферганской долине Узбекистана. Он отметил, что в обороте секторов с низким спросом на рабочую силу и с низкой продуктивностью труда (строки «хлопок», «пшеница» на слайде ниже) находятся около 2,3 миллиона га посевных площадей страны.
«Если сбалансировать посевные площади, сосредоточившись на более продуктивных сельхозкультурах (черешня, виноградники), это приведет к создания большого числа рабочих мест в сельской местности в самое ближайшее время», — обозначил перспективы эксперт.
Риски и возможности кроются в деталях
Представитель Минсельхоза Мансуржон Расулев представил основные задачи и вехи (презентация) Стратегии развития сельского хозяйства.
Проект документа предусматривает, что благодаря мерам по реформе сектора сельского хозяйства с 2021 по 2030 годы экспорт агропродовольственной продукции из Узбекистана вырастет с $2,8 млрд. до $20 млрд. (показатель 2018 года в размере $2,3 млрд. увеличится почти в 9 раз). Кроме того, ожидается удвоение доли занятых в пищевой и лёгкой промышленностях с 10% до 20%. Производительность труда в сельском хозяйстве должна достигнуть $8400 в 2030 году против $3900 в 2018 году. При этом планируется, что к 2030 году в стране не останется людей, «испытывающих нехватку продовольствия».
Среди индикаторов в таблице не приведены планируемые объёмы инвестиций и их источники.
На вопрос , за счёт чего будет обеспечен рост экспорта агропродовольственной продукции почти в 10 раз, если доля переработанной продукции в экспорте будет расти не столь быстро (с 25 до 40% за период с 2018 по 2030 год), Мансуржон Расулев пояснил: «Данные цифры не являются прогнозными показателями. Они выполняют роль индикаторов, которые помогают правительству правильно оценить прогресс в реализации стратегии и определить вектор дальнейших действий. В документе ставится задача увеличить не только объемы экспорта агропродукции, но также и доли переработанной продукции в нем. Сегодня она составляет лишь 25% (25% от $2,3 млрд. — $575 млн). В 2030 году мы планируем довести её до 40% (40% от $20 млрд., т. е. $8 млрд.). Таким образом, ожидается, что объемы экспорта агропродукции до 2030 года вырастут в 10 раз, а доля переработанной продукции в нем увеличится в 16 раз в номинальном выражении».
Недостаток воды был назван среди основных лимитирующих факторов для развития сельского хозяйства. Мансуржон Расулев отметил, что около 20 миллионов га земель Узбекистана можно было бы использовать в агросекторе, но в силу ограниченности водных ресурсов используются менее 4 миллионов га. Улучшение в управлении водными ресурсами и сокращение потерь воды на этапе её доставки к сельхозугодьям поможет расширить их площадь. «Мы должны сделать так, чтобы вода в сельском хозяйстве страны использовалась рационально», — резюмировал он.
«Нужно признать, что в настоящее время действующие механизмы предоставления земель сельскохозяйственного назначения являются малоэффективными. Правительство хочет законодательно прописать, каким субъектам в каком порядке будут предоставляться земельные участки. Планируется разработать порядок, в рамках которого прекратить договор землепользования с фермером можно будет только на основе решения суда, исключив из процесса принятия решений по данному вопросу местные органы власти», — подчеркнул представитель Минсельхоза.
Касаясь вопросов стандартизации сельхозпродукции, он отметил, что подобные стандарты качества будут внедряться поэтапно: «Это, конечно же, произойдет не за один день. Мы не должны вызывать шок среди местных производителей подобными действиями. Нам нужно создать такие условия, когда сельхозпродукция, производимая в соответствии с нашим госстандартами, может спокойно экспортироваться на рынки стран ближнего и дальнего зарубежья».
Отвечая на вопрос о конкретных мерах и их сроках по контролю за применением антибиотиков в животноводстве в качестве стимуляторов роста, Мансуржон Расулев не представил каких-либо деталей. Однако он отметил, что единственным решением здесь является поэтапное приведение национального законодательства в соответствие c Кодексом Алиментариус и стандартами Всемирной организации по охране здоровья животных (МЭБ), Международной конвенции по карантину и защите растений (МККЗР) и другими международными стандартами.
Мнения представителей агробизнеса
Аграрий с семилетним опытом в области садоводства Мансур Рахимов, руководитель и соучредитель агрофирмы MevaliGroup, говоря о том, как повысить продуктивность в сельском хозяйстве Узбекистана, отметил:
«Большинство фермеров в секторе плодоовощеводства в нашей стране не сильно мотивированы повышать маржинальность своего бизнеса. Потому что сейчас его постоянные издержки относительно низкие. Для изменения ситуации эти издержки должны постепенно и умеренно расти. Прежде всего необходимо инвестировать в развитие знаний и навыков игроков данного сектора в агрономии, современных агротехнологиях, маркетинге, менеджменте, логистике и т. д. Результатом этих инвестиций станет повышение их производительности, что позитивно отразится на качестве местной агропродукции, позволив повысить её конкурентоспособность и рыночную цену. Это сделает агробизнес рентабельным для всех участников рынка».
Представительница одной из агрофирм выразила свою позицию:
«В Стратегии развития сельского хозяйства необходимо изложить чёткое видение налогообложения агробизнеса. Кроме того, если земля сельскохозяйственного назначения не станет объектом частной собственности, она никогда не сможет выступать предметом залога. Ни один банк не даст кредит фермеру, если эта земля не принадлежит ему. Банки дают кредиты под высокий процент, потому что нет надежного залога в виде земли, находящейся в частной собственности. Есть множество инструментов, посредством которых сегодня можно изъять землю у фермера. Суды же до сих пор не обладают независимостью и не способны защитить права арендатора земли. Если сельское хозяйство — кровеносная система нашей экономики, то почему мы опять пытаемся „лечить“ его в отрыве от всей экономики? Без введения права собственности на землю мы не сможем реформировать наше сельское хозяйство». (Сейчас право пользования землёй (долгосрочная аренда) предоставляется на срок до 49 лет. — ред.)
Комментируя это мнение, Сергий Зоря отметил, что в Юго-Восточной Азии, где он работал в различных странах на протяжении около 10 лет, нет частной собственности на землю сельскохозяйственного назначения. К этим странам Центральная Азия ближе по культуре и традициям, чем к Европе, где в ряде стран есть частная собственность. Несмотря на её отсутствие, например, Вьетнам демонстрирует уверенные темпы роста агроэкспорта — сейчас это 40 млрд долларов в год при наличии 6,5 миллиона га сельхозугодий.
Частная собственность на земли сельскохозяйственного назначения — самая лучшая защита интересов фермеров, но она не является решением всех проблем в этой отрасли, уверен Сергий Зоря. Если есть политический консенсус по вопросу приватизации земли — это хорошо, но если его нет, то добиться развития отрасли можно и без приватизации, благодаря неукоснительному соблюдению законодательства, защищающего права арендатора, отметил эксперт.
