EastFruit регулярно пишет о новых экспортных достижениях Узбекистана в плодоовощном сегменте: открытии новых рынков сбыта для узбекских овощей и фруктов, либерализации правил торговли, поддержки экспортных инициатив, инвестиций в инфраструктуру и т.п. Это, казалось бы, несомненно, приносит большую пользу стране, однако значительная часть населения совершенно не рада таким успехам.
В комментариях к материалам о новых экспортных рекордах, а также в соцсетях, превалируют негативные высказывания людей, которые считают, что развитие экспорта делает овощи и фрукты недоступными для местных потребителей.
«Какой толк от этих миллионов (экспортной выручки, ред.) простому народу?!», — возмущается читатель, подписавшийся как «Икрам». «Я тоже в этом году ни разу не ел сладкую черешню», — пишет Зафар. «На базаре черешня дороже бананов! Почему нельзя свой рынок насытить, а потом уже излишки продавать за рубеж?! Всё на продажу, а мы обойдёмся!», — возмущается ещё один читатель. Есть и менее дипломатичные высказывания и даже пожелания тем, кто «наживается на экспорте черешни».
Это возмущение можно понять, ведь лишь совсем недавно Узбекистан начал внедрять основы рыночной экономики после около 90 лет жизни в реалиях командной экономики и ручного управления всеми процессами в стране. Экспорт плодоовощной продукции был максимально усложнён и регулировался вручную, чтобы сделать цены доступными для местного населения, а само производство плодоовощной продукции оставалось уделом хозяйств населения. В коммерческих же масштабах производство жёстко регламентировалось сверху, и начало развиваться лишь с 2011-12 годов, когда целые районы стали в административно-командном порядке переводить с выращивания хлопка и зерна на выращивание фруктов и овощей.
Естественно, что 90 лет пропаганды о том, как государство заботится о доступности продуктов для населения, даже несмотря на то, что подобная забота приводила к постоянным дефицитам разных видов товаров, не могли пройти бесследно. Уровень базовых экономических познаний населения находится на крайне низком уровне, и Узбекистану понадобится много времени и усилий, что пояснить резкий разворот экономической политики.
Это вполне естественно, что люди будут обращать внимание на рост цены на 30-50% значительно охотнее, чем признавать, что их доходы выросли в два раза. Причём, в большинстве случае, эти два факторы они не смогут связать между собой.
«Развитие экспорта плодоовощной продукции позволяет жителям сельской местности повышать уровень жизни и расширять производство, создавая большое количество хорошо оплачиваемых рабочих мест. Это также обеспечивает стабильность национальной валюты благодаря притоку экспортной выручки. Именно доступ к экспортным рынкам даёт Узбекистану возможность внедрять более современные и эффективные технологии выращивания, доработки и упаковки фруктов, обеспечивающие снижение затрат, повышение качества и безопасности продукции. Экспорт создаёт возможности для расширения ассортимента и сезона выращивания и реализации разных видов продукции, а также для более устойчивого производства. Таким образом потребитель может быть уверен, что ассортимент фруктов и овощей будет всегда самым широким, а со временем эти товары будут становится ещё и всё более доступными, по мере внедрения более современных подходов», — отмечает Андрей Ярмак, экономист инвестиционного департамента Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (ФАО).
«Когда я впервые побывал в Узбекистане в 2012 году, я увидел, что яблоко стоит $3 за кг в зимне-весенний период, ассортимент и качество овощей находятся на отвратительно низком уровне, а цены зашкаливают. В сезон же те, кто выращивал фрукты, как правило продавали их по бросовым ценам, потому что экспорт был усложнён, да и качество этих фруктов оставалось критически низким, поэтому их бы и не купили в других странах. Меня особенно поразил пример фермера, выращивающего раннюю капусту, урожай которой он убирал в марте. В это время экспорт капусты, как правило запрещали, чтобы насытить внутренний рынок. Поэтому фермер вынужден был построить дорогой холодильник, чтобы хранить раннюю капусту до тех пор, пока не разрешат экспорт! Это совершенно невероятное расточительство, ведь он вынужден был продавать капусту позже, когда цена уже снижалась, поэтому и государство и фермер теряли около 70% потенциальной выручки», — отмечает эксперт.
Читайте также: Начались авиапоставки овощей и фруктов из аэропорта Ферганы (Узбекистан)
Он также обращает внимание на изменения, произошедшие с 2012 года. «По сравнению с 2012 годом, ассортимент плодоовощной продукции в стране вырос многократно, качество той же черешни, абрикоса, томата или лука достигло достаточного уровня для того, чтобы экспортировать эти товары не только в Россию, но и в такие требовательные к качеству страны как Китай, Южная Корея или Евросоюз. Соответственно, экспортируется лишь малая часть выращиваемой плодоовощной продукции, и потребители, несомненно, сейчас уже имеют более широкий доступ к огромному ассортименту свежих овощей, фруктов и ягод высокого качества практически круглый год», — говорит Андрей Ярмак.
Вполне естественно, что более качественный продукт стоит дороже. Однако же и доходы населения, которые выращивают эту продукцию, а также огромного количества людей, вовлечённых в процессы торговли и обеспечения всех процессов выращивания, доработки, хранения, упаковки, переработки и т.п. плодоовощной продукции, резко выросли. Соответственно, эти люди могут себе позволить платить больше, за более качественный продукт.
Есть очень хорошая поговорка «Не бойся высоких расходов – бойся низких доходов». Поэтому, если государство будет заставлять фермера выращивать продукцию себе в убыток, то он перестанет её выращивать и тогда цены будут ещё выше, чем в ситуации, когда продукция экспортируется. От этого потеряют все – и фермер, и государство, и потребитель.
